Революция во вселенной

Мысли при прочтении книги В.В. Бибихина «Мир» (1995).

В издание входит курс лекций, прочитанный Владимиром Вениаминовичем на философском факультете МГУ, а также ранее не публиковавшиеся записи и выступления разных лет.

Свою книгу «Мир» Владимир Вениаминович предваряет вопрошанием о том, что такое вселенная и какова она. Он упоминает о грандиозных в масштабах планеты (но нелепых в масштабах вселенной) попытках человечества заявить о себе через космические вылазки. (Утвердить своё значение, крикнуть в открытый космос о своём величии!) Дальше он рассматривает две теории: что вселенная конечна и бесконечна. С богословской точки зрения бесконечным может быть только Бог. Хотя что мешает Несотворённому создать бесконечный в масштабах физический мир, да и что есть «бесконечность» — это вопрос!

Переходя к допущению, что вселенная конечна, он делает следующие выводы:

«Допустим, наоборот, что вселенная конечна. Если она конечна и притом единственна, иначе была бы не вселенной, а частью какого-то другого целого, то такая вселенная, конечная и единственная, обладает в себе уникальным свойством, а именно устроена так, что, несмотря на свою конечность, не имеет ничего, чего бы ей недоставало, т. е. обладает уникальным свойством полноты, и значит каждая ее часть такова, что без нее вселенная будет уже не полной, т. е. каждая часть равносильна целому в том смысле, что мельчайшая часть оказывается точно таким же условием полноты целого, как самая большая часть и как совокупность вселенной».

В тексте «Узнай себя» лучше раскрывается вопрос о соотношении целого и его частей. Там он убедительно объясняет, что целое никогда не равно сумме своих частей. Помнится, делает это на примере алфавита – который перестаёт быть алфавитом – без одной буквы. Так и без одного звена цепи разрывается (=перестаёт существовать/держать тяжёлое) большая цепь, как бы она ни была длинна, и как бы ни казалось пренебрежимо мало одно звено. (пример мой).

Этот фрагмент всколыхнул очень глубоко зарытые фундаментальные вопросы смысла. Жизненного смысла и онтологической роли каждого из нас. И хотя «выбывание» какого-то «маленького человека» из состава жизни может быть даже и не так заметно для целого, как обрыв цепи из-за поломки одного звена, думаю, метафизически его логика абсолютна здрава и права, и работает также здесь. Впрочем, нельзя ли сказать, что выбывший человек действительно нарушает собой некую преемственность, останавливая и сбивая единый процесс круговорота и передачи чего-нибудь (пусть даже передачи файлов на работе), но как и в случае цепи это только вначале выглядит катастрофически (пока мастер с лёгкостью не соединит между собой другие звенья), так и трагичность потерянного бойца («социального элемента») затирается в истории новыми и новыми заменами одних на других. Разумеется, с оговоркой о незаменимости личности для тех, для кого она была больше, чем функцией…

И вот эта именно мысль – заданная, априорная полнота частей – провоцирует выводы столь «взрывные», что они летят вперёд, как ракеты – останавливая движение ракет.
Потому что если ракеты движутся стремлением «замахнуться как можно дальше» — и оставить след своего величия, то несколько слов Бибихина рушат саму основу психологической потребности с л е д о в, то есть бесконечных попыток оставить «что-то после себя» во вселенной, и наделяют самое маленькое полнотой и величием.

Почему-то возникает аллюзия с событием Христова Рождества: самое великое прячется в малом, абсолютная полнота сокрыта в яслях.

Великое в малом и скрытая полнота – это ещё и живое в зародыше, растение в зёрнах. «Мельчайшая часть как условие полноты» — это, скорее, скоромная роль домохозяйки, готовящей обед для полководца. Полководец – знаменит, а домохозяйка – нет, у неё – «маленькая роль». Но если она больше нужна для всеобщей полноты, чем даже полководцу нужен обед – то с каким достоинством может она жить и готовить. Каждое малое действие столь же великое, столь же незаменимое, как даже самое большое! Черепаха и Ахиллес. Это революция стиля жизни и отношений! Это событие, переворот!