«Только вступать или не вступать в брак зависит от нас; а то, что последует за браком, уже не в нашей власти, но волею или неволею нужно переносить рабство. Почему? Потому, что мы не по неведению избираем это подчинение, но, очень хорошо зная его права и законы, добровольно подвергаем себя этому игу» (свт. Иоанн Златоуст)
«Не указывай мне на законы, постановленные внешними, дозволяющие давать запись отпущения и разводиться. Не по этим законам будет судить тебя Бог в тот день, а по тем, которые Он сам постановил» (свт. Иоанн Златоуст)
Количество разводов, происходящих ежегодно в нашей стране, является катастрофическим. Разводы в семьях православных христиан и даже священнослужителей – сегодня уже обычное явление. В оправдание своего поступка и последующего вступления в новый брак многие верующие указывают на существование официального церковного разрешения, в ряде случаев, разводиться и вступать в новый христианский брак. Наличие авторитетного разрешения — это для многих достаточный довод, чтобы оправдаться и успокоиться. Но многие ли задумываются над тем, насколько такое разрешение законно перед Богом, чем оно обосновано и насколько соответствует Слову Божию? Данная статья является моим личным размышлением, и, возможно, она будет полезна тем, кому вместе со мной хочется разобраться в этой теме.
«Что Бог сочетал, того человек да не разлучает»
Эти слова Господь Иисус Христос произнес в ответ на вопрос фарисеев о позволительности развода, разрешенного в Ветхом Завете. О причинах такого допущения свт. Иоанн Златоуст говорит: «Законодатель оказал немалое снисхождение, позволив давать разводную; но это было сделано для избежания другого, гораздо большего зла. В самом деле, если бы закон принуждал держать жену и ненавистную, то ненавидевший легко мог бы убить ее. А народ иудейский на это был способен. Если иудеи не щадили своих детей, умерщвляли пророков и кровь проливали как воду, тем более они не пощадили бы жен. Поэтому Законодатель и допустил меньшее зло, чтобы пресечь большее»[1]. Однако в Новом Завете ветхозаветное снисхождение в этом вопросе уже не имеет силы, для христиан оно уже невозможно, «ныне, когда добродетели возросли, отпущение жены вменяется в прелюбодеяние, и клятва признается от неприязни. А если бы законы касательно развода и клятвы с начала были законами дьявола, то они не были бы столько полезны и действительны. С другой стороны, если бы не предшествовали эти законы, то не так бы легко было принято и Христово учение о них. Итак, ныне, когда нужда в этих законах миновала, не ищи уже в них силы»[2].
Одно из свойств христианского брака – его нерасторжимость, предполагающая что супруги добровольно связываются между собой одной цепью, которая может быть разорвана исключительно фактом физической смерти одного из супругов: «Замужняя женщина привязана законом к живому мужу; а если умрет муж, она освобождается от закона замужества. Посему, если при живом муже выйдет за другого, называется прелюбодейцею; если же умрет муж, она свободна от закона, и не будет прелюбодейцею, выйдя за другого мужа» (Рим.7:2-3). Таким образом, вступление в новые отношения при жизни законного супруга (т.е. при сохранении уз брака) будет прелюбодеянием, изменой, независимо от наличия бумаги о расторжении брака из государственного или церковного органа.
Евангельский закон настолько строг, что объявляет грехом новые отношения даже для покинутого супруга, который быть может и не виноват в произошедшем расставании: «Кто разводится с женою своею, кроме вины прелюбодеяния, тот подает ей повод прелюбодействовать» (Мф. 5:32). Более того, даже постороннее лицо, вступившее в брак с разведенным, независимо от срока давности развода и согласия законного супруга, объявляется Христом прелюбодействующим (Мф. 5:32). Ответственность христианских супругов друг за друга очень высока: если один бросил другого, он подталкивает оставленного супруга ко греху, и в случае вступления последнего в новые половые связи, разделит с ним его тяжкий грех.
Ап. Павел повторяет христианским супругам заповедь Христа: «Вступившим в брак не я повелеваю, а Господь: жене не разводиться с мужем, — если же разведется, то должна оставаться безбрачною, или примириться с мужем своим, — и мужу не оставлять жены» (1Кор. 7:10-11).
«Кроме вины любодеяния»
Сторонники допустимости развода и нового брака после него говорят, что Христос Сам дозволил это, упомянув оговорку «кроме как по причине любодеяния». Вокруг этой фразы велось и ведется много споров, написаны различные исследования, и объем статьи не позволяет их рассмотреть подробно. Однако при исследовании этого вопроса я обратил внимание на то, что не существует ни одного ясного свидетельства Вселенских соборов[3] или святых отцов вплоть до Средневековья, где разведенным по причине прелюбодеяния супругам дозволялось бы вступление в новый брак. Напротив, мы имеем прямые или косвенные свидетельства того, что это считалось грехом. Например, 102 правило Карфагенского собора (утверждено 2 правилом Трулльского собора) гласит: «Угодно было, чтобы согласно с евангельским и апостольским учением ни муж, оставленный женой, ни жена, покинутая мужем, не вступали в брак с другим лицом, но либо оставались так, либо примирялись между собой. Если они пренебрегут этим, пусть их принудят к покаянию». Очевидно, что правило говорит о жертвах развода, причем без упоминания каких-либо причин. Если мы вспомним, что данный собор прошел под председательством свт. Аврелия Карфагенского и при участии его близкого друга, блаженного Августина Гиппонского[4], то поймем, что речь идет о безусловном запрете нового брака вне зависимости от причин. Блж. Августин даже специально написал сочинение «О прелюбодейных супружествах» с разбором аргументов за новые браки для разведенных по причине прелюбодеяния, где в частности заметил, что никто иной, как сатана, внушает супругу, которому изменили, вступить в новый брак[5]. Конечно можно сказать, что это всего лишь мнение св. Августина, однако предупреждение святого об искушении диавола невольно заставляет задуматься. На естественный довод о том, что брошенный супруг, особенно если он молод, не может жить без полового удовлетворения, Августин замечает, что у многих супруги неизлечимо болеют так, что не могут вступать в половой контакт, или сидят в тюрьме, однако и им Евангелие не дозволяет по этой причине искать себе нового супруга, ибо это прелюбодеяние[6]. Напомню, что сегодня священноначалие Русской Православной Церкви официально разрешает получение благословения на новый брак по причине «неспособности одного из супругов к брачному сожитию, явившейся следствием намеренного самокалечения», а также по «заболеванию одного из супругов, которое при продолжении супружеского сожительства может нанести непоправимый вред другому супругу или детям»[7]. Выводы делайте сами.
Что касается косвенных свидетельств того, что узы брака сохраняются даже после измены, то предлагаю рассуждение от противного. Вернемся на сто с небольшим лет назад. 28 мая 1904 года Св. Синод Российской Церкви принял решение о том, чтобы дозволить супругу виновному в измене, после исполнения епитимии, вновь вступить в законный христианский брак. Хотя осуждение таковых лиц на пожизненное безбрачие «вытекает из евангельского нравственного учения и практики древней Церкви»[8], священноначалие нашло возможным отменить этот запрет. Одним из главных обоснований такого решения русские канонисты называли то, что если «супруг, не виноватый в прелюбодеянии, может после развода с виновным вступить в новый брак, то это значит, что для него первый брак уже не существует; а если он не существует для невинной стороны, то не может продолжаться и для виновной, ибо союз двух, расторгнутый для одного, необходимо уничтожается и для другого. А отсюда само собою следует, что если невиновный в разводе супруг, вступая в новый брак, не совершает прелюбодеяние, то нельзя признавать прелюбодеянием и второй брак виновного»[9]. Логика безупречная, я на полном серьезе. Однако проблема в том, что древние отцы Церкви не считали, что супружеский союз может быть полностью расторгнут в результате измены одного из супругов. Свт. Иоанн Златоуст, которого некоторые исследователи записывают в ряды сторонников нового брака для жертв развода по причине измены[10], говорит следующие слова: «»Жена связана законом, доколе жив муж ее», так что, хотя бы он дал ей запись отпущения, хотя бы она оставила дом и ушла к другому, она связана законом, она и в таком случае – прелюбодейка. Поэтому, если муж захочет отвергнуть жену, или жена оставить мужа, то пусть вспомнит это изречение и представит присущим Павла, который, осуждая ее, вещает: «Жена связана законом». Как беглые рабы, хотя оставляют господский дом, влекут за собой и свои цепи, так и жены, хотя бы оставили мужей, имеют вместо цепей закон, который осуждает их, обвиняет в прелюбодеянии, осуждает и тех, которые берут их, и говорит: муж еще жив, и дело это есть прелюбодеяние»[11]. На что здесь следует обратить внимание? Во-первых, святитель считает изменщицу связанной с мужем до конца его жизни, независимо от факта развода и измены. Во-вторых, он не говорит, как это сделал позднее Синод, что после покаяния и епитимии для нее возможен новый брак, но безусловно запрещает ей очередные связи, именно потому что она «влечет за собой цепи» предыдущего брака до смерти законного супруга. В-третьих, святитель говорит об осуждении в прелюбодеянии третьих лиц, то есть мужчин, которые впоследствии возьмут замуж отвергнутую за прелюбодеяние, независимо от того, каким по счету партнером они ей приходятся. Рассуждение святителя Иоанна приводит нас к выводу о том, что он не признавал полное расторжение/уничтожение брака даже в результате прелюбодеяния, т.е. не принимал главный довод сторонников нового брака для разведенных по измене[12]. Об этом же говорит свт. Василий Великий, прямо указывая, что измена мужа подталкивает ко греху его жену: «Если муж, оставив жену, ушел к другой, то и он прелюбодей, потому что вынуждает свою жену прелюбодействовать, и живущая с ним – прелюбодейка, потому что увлекла к себе чужого мужа»[13]. В полном согласии с этими святыми отцами рассуждает и блж. Августин: «Как этот мужчина (берущий в жены разведенную – С. Ф.) будет прелюбодеем, если не по причине того, что женщина, на которой он женился, остается женою того, во все время жизни, кто отверг ее? Если женщина, к которой он присоединился, стала его женой, то конечно, он не может считаться прелюбодеем. Однако он прелюбодей, потому что женщина, с которой он стал жить, является женой другого. Отсюда по необходимости следует, что она всегда является женой того, кто ее отверг, даже если это произошло по причине ее прелюбодеяния. Если бы она перестала принадлежать своему первому мужу, по самому факту принадлежности второму, и если она действительно стала его женой, то последний должен считаться не прелюбодеем, а законным мужем»[14]. На примере последнего рассуждения святого отца мы можем видеть знакомую логику, которой руководствовались русские канонисты при подготовке решения Синода об отмене запрета на пожизненное безбрачие изменщиков и изменниц в браке. Только для св. отцов это было доводом против такого разрешения, а для русских канонистов стало доводом за.
Таким образом, мы имеем свидетельства древних отцов Церкви, дозволяющих разлучение супругов по причине измены одного из них, но не имеем ни одного ясного свидетельства, разрешающего новый брак для кого-либо из них[15]. При этом существуют прямые и косвенные свидетельства, что такой повторный брак невозможен.
Бракорасторжение, снятие церковного бракоблагословения, признание утраты канонической силы
В разные периоды церковной истории разводы среди христиан были, это факт. До X века разводами занималось государство, но после закона императора Льва VI (912 г.) брачные дела перешли целиком в ведение Церкви. Прот. Иоанн Мейендорф пишет: «Теоретически новая обстановка давала Церкви возможность совершенствовать нравственность граждан, но практически эта нравственность была настолько далека от совершенства, что Церковь вынуждена была не только благословлять браки, на которые она смотрела неодобрительно, но и допускать разводы. Это привело к частичному стиранию различий между «мирским» и «священным», между падшим человеческим обществом и Царством Божиим, между браком как контрактом и браком таинством. Церковь заплатила дорогую цену за взятую на себя ответственность перед обществом: ей пришлось «секуляризировать» до того чисто пастырское отношение к браку и фактически оставить свою строгую покаянную дисциплину. Можно ли было, например, отказать в церковном благословении вновь вступающему в брак вдовцу, когда этот отказ влек за собой лишение его гражданских прав на один или два года? С превращением таинства брака в юридическую формальность избежать компромиссов стало невозможно. Это, в свою очередь, привело к искажению пастырской практики Церкви, а в совести верующих – глубокой идеи о браке как неповторимой и вечной связи людей, таинственно отражающей союз Христа и Церкви»[16]. То же самое было и в Российской империи вплоть до революции. Церковь заключала и расторгала браки всех граждан империи, считавшихся православными христианами. Расторгала в том же самом смысле, как это делается сегодня в ЗАГСе.
В 1917 году советской властью были приняты декреты о расторжении брака и о гражданском браке. В ответ на это Поместный собор Российской Церкви издал определение, в котором, среди прочего, сказано следующее: «Брак, освященный Церковью, не может быть расторгнут гражданскою властью. Такое расторжение Церковь не признает действительным. Совершающие расторжение церковного брака простым заявлением у светской власти повинны в поругании Таинства брака. Православные христиане, состоящие в браке, освященном Церковью и не расторгнутом церковною властью, если вступают в новый, гражданский брак на основании только гражданского развода, повинны в многоженстве и прелюбодеянии. Такие брачные сожительства никогда не получат церковного признания и освящения и составляют тяжкий грех, за который по правилам церковным налагается епитимия и отлучение от Святых Тайн»[17]. Отсюда следует, что в сознании отцов собора церковная власть не просто признает брак распавшимся и более не существующим (как это говорится в современных церковных документах), а именно сама расторгает браки. Без акта церковной консистории брак продолжает существовать независимо от причины гражданского развода. Но уже в скором времени в Русской Церкви отказались от такого представления о бракорасторжении.
2 июня 1920 г. патриарх Тихон и Священный Синод издали следующий указ: «За прекращением производств бракоразводных дел в Епархиальных советах и подобных коллегиальных учреждениях суждение о возможности или невозможности снятия церковного бракоблагословения и разрешения на венчание разведенных предоставить непосредственно власти архиереев»[18]. Здесь уже расторжение брака церковной властью (которая фактически перестала заключать браки, признаваемые государством) превращается в «снятие бракоблагословения». Из юридической плоскости происходит переход в область духовной власти «вязать и решить». В таком представлении епархиальный епископ имеет полномочия отменить Божие благословение, данное супругам в момент венчания, и дать разрешение заключить новый церковный брак. Примечательно, что такое изменение произошло под давлением советских властей, которые обязали духовенство снимать церковное благословение с разведенных в ЗАГСе (См.: Е. В. Белякова. Церковный суд и проблемы церковной жизни. М., 2004. С. 319). Но и на этом «эволюция» взглядов относительно того, что именно дает право на заключение нового церковного брака разведенными, не закончилось.
В «Основах социальной концепции РПЦ», принятых Архиерейским собором 2000 года, снова появляется термин «церковный развод» (Х.3). По мнению прот. Михаила Дронова, появление этого термина в современном документе неуместно и его «нельзя объяснить иначе, как только дореволюционной инерцией. В Российской империи регистрация браков была поручена государством Церкви в лице приходских священников, а произведение разводов было доверено более высокой церковной инстанции – епархиальным консисторским судам. Единственный законный брак и единственный законный развод были церковными. Хотя подобных регистрирующих и бракоразводных инстанций в Русской Церкви сегодня не существует, инерция мышления все еще остается»[19]. Церковный развод возможен вследствие того, что «иногда по причине греховного несовершенства супруги могут оказаться неспособными сохранить дар благодати, воспринятой ими в Таинстве Брака, и уберечь единство семьи» (ОСК. Х.3). Перечисляя обширный список поводов для развода, собор в конце концов признает возможным церковный развод и повторный брак по любой причине, окончательно уходя от евангельской нормы: «Если распад брака является свершившимся фактом – особенно при раздельном проживании супругов, – а восстановление семьи не признается возможным, по пастырскому снисхождению также допускается церковный развод. Церковь отнюдь не поощряет второбрачия. Тем не менее после законного церковного развода, согласно каноническому праву, второй брак разрешается невиновному супругу. Лицам, первый брак которых распался и был расторгнут по их вине, вступление во второй брак дозволяется лишь при условии покаяния и выполнения епитимии, наложенной в соответствии с каноническими правилами»[20]. Таким образом, в документе признается, что фактическое нежелание супругов примириться и снова жить вместе является достаточным доводом (хотя и конечно по снисхождению) для благословения нового брака для обеих сторон. Еще раз вспомним заповедь Божию: «Жене не разводиться с мужем, — если же разведется, то должна оставаться безбрачною, или примириться с мужем своим, — и мужу не оставлять жены» (1Кор. 7:10-11). Сравниваем и делаем выводы самостоятельно.
В 2017 году Архиерейский собор принимает новый и последний на данный момент документ по этим вопросам – «О канонических аспектах церковного брака». В этом документе мы уже не увидим таких терминов как «церковный развод» или «расторжение церковного брака». По всей видимости, неуместность и некорректность этих понятий дореволюционной эпохи была наконец-то признана составителями и они ввели новый термин – «утрата браком канонической силы». Отныне не Церковь расторгает браки или снимает прежние благословения, но сами обстоятельства или недостойные поступки супругов лишают их брак «канонической силы». Интересно, что по мысли составителей документа, эта утрата происходит не безусловно, но в тот момент, когда сами супруги осознали, что жить вместе больше не могут и подали прошение епископу. Пока прошение не подано, брак остается в силе. Этот вывод очевидно следует из следующих слов документа: «При наличии одного из перечисленных выше оснований одна из сторон может обратиться к епархиальной власти с просьбой рассмотреть вопрос о признании ее церковного брака утратившим каноническую силу. Священнослужителям вменяется в обязанность всячески увещевать лиц, ищущих развода, не принимать поспешных решений, но, по возможности, примириться и сохранить свой брак. По исследовании вопроса епархиальный архиерей может выдать свидетельство о признании данного брака утратившим каноническую силу и о возможности для невиновной стороны венчаться вторым или третьим браком. Виновной стороне такая возможность также может быть предоставлена после принесения покаяния и исполнения епитимии». Итак, по последним данным, супруги сами решают, когда брачные узы расторгаются, и епископ только утверждает их решение. В современных епархиальных прошениях это формулируется так: «прошу признать мой церковный брак расторгнутым». Однако в современном церковном сознании даже прелюбодеяние не является безусловной причиной для развода, потому что священники призваны призывать к сохранению семьи и примирению супругов, согласно инструкции. Кроме того, на практике, разведенных супругов, которые помирились, не венчают повторно. Если бы брак «утрачивал каноническую силу» при разводе, то ее необходимо было бы восстанавливать через повторное бракоблагословение, чего не происходит на практике.
Из этого небольшого вдумчивого экскурса следует, что обоснование возможности нового брака для разведенных христиан прошло несколько стадий – от расторжения брака актом церковной власти до признания ею «утраты браком канонической силы».
Снисхождение к людям или потворство греху?
Познакомившись с этими данными, многие верующие читатели возразят: Церкви дана от Бога власть «вязать и решить», многие правила сегодня не исполняются, и вообще: надо быть снисходительным к людям, учитывая современные реалии нашего мира в этом плане. На это у меня тоже есть пара возражений.
Во-первых, следует различать заповеди Божии и дисциплинарные церковные каноны. Известный канонист св. Никодим (Милаш) пишет: «Истины веры и нравственности, конечно, никогда не могут уничтожиться и навсегда должны остаться неизменными. Но дисциплинарные постановления, касающиеся внешней жизни церкви, устанавливающие её внешние отношения, всегда могут изменяться и изменялись вместе с самой жизнью Церкви.. Так как законы веры и нравственности для каждого члена Церкви безусловно обязательны и потому должны иметь и сохранять навсегда неизменный характер. Дисциплинарные постановления не могут быть неизменными и потому в продолжение многих веков изменялись»[21]. Церковь не в праве менять закон Божий или освобождать от него отдельных людей, так как это просто не ее компетенция. Приведу крайний, но показательный пример: Церковь не может благословлять однополые союзы, потому что это противоречило бы нравственному закону Божию (даже если это признается нормой в целых союзах государств). Все претензии относительно тяжести закона о нерасторжимости брака можно адресовать Господу нашему Иисусу Христу, Который Сам его установил.
Во-вторых, при анализе современных церковных документов, дозволяющих развод, прямым текстом о церковном снисхождении (икономии) говорится только в «Основах социальной концепции», в связи с фактическим разводом супругов, независимо от его причин (Х.3). В остальных случаях речь идет про обстоятельства, «которые влияют на брачный союз столь же разрушительно, как и прелюбодеяние, или которые могут быть уподоблены смерти одного из супругов»[22]. То есть повторный брак дозволяется невиновной стороне не «по икономии», а потому что брак фактически уничтожен и уже не существует препятствий для заключения нового. О наложении епитимии на невиновную в разводе сторону здесь не сказано ни слова. То есть в самих документах повторный брак не рассматривается как проявление снисхождения.
Представление о том, что тяжелые обстоятельства оправдывают полное расторжение христианских браков, озвучивалось еще во время соборных дискуссий 1917-1918 года. Прот. Эмилиан Бекаревич говорил: «Если супруги ненавидят и мучают друг друга, а мы будем насильно удерживать их в сожительстве, то это не ограждение, а попрание брака»[23]. Подобной точки зрения придерживался канонист Н. Д. Кузнецов: «Принудительное требование от всех супругов, повенчавшихся в церкви, полного осуществления ими христианского брака или, правильнее говоря, одной его видимости, нередко составит наложение на них непосильного бремени, сделает для них невозможным исполнение христианского закона, а иногда может обратить этот закон прямо в муку для человека»[24]. Мысль понятная: если супруги не любят друг друга и не хотят быть вместе, нужно дать им возможность развестись и строить свою личную жизнь дальше. Однако подобные доводы не были убедительными для отцов Церкви, которые комментировали Евангелие и говорили о его применении в жизни христианами. Свт. Иоанн Златоуст отговаривал христиан от вступления в брак, подробно описывая, что жизнь в нем может однажды стать невыносимой, но обратной дороги не будет: «Увещеваю и советую тем, которые намереваются взять жен, обратиться к блаженному Павлу, прочитать написанные им законы о браках и, узнав наперед, что повелевает он делать, когда случится жена злобная, коварная, преданная пьянству, злословная, безумная, или имеющая какой-нибудь другой подобный недостаток, потом и рассуждать о браке. Если ты увидишь, что он предоставляет тебе власть отвергать одну жену, когда найдешь в ней один из этих недостатков, и брать другую, то благодушествуй, избавившись от всякой опасности; а если он не позволяет этого, но повелевает жену, имеющую все прочие недостатки, кроме прелюбодеяния, любить и держать в своем доме, то охрани себя так, чтобы быть готовым переносить всю злобу жены. Если же это тяжело и трудно, то сделай все и прими все меры, чтобы взять жену добрую, благонравную и послушную, зная, что должно быть одно из двух, или, взяв дурную жену, переносить ее злобу, или, не желая этого и отвергнув ее, быть виновным в прелюбодеянии»[25]. То же самое он говорил и о муже: «Что, если, наоборот, она будет скромна и тиха, а он дерзок, подозрителен, гневлив, весьма надменен богатством или властию, будет обращаться с нею свободною как с рабою, и будет расположен к ней нисколько не лучше, как и к служанкам? Как она перенесет такое унижение и притеснение? Что, если он постоянно отворачивается от нея и делает это непрестанно? Терпи, говорит (апостол), все это рабство: ибо только тогда ты будешь свободна, когда он умрет; а при жизни его необходимо одно из двух, – или весьма тщательно вразумлять его и исправлять или, если это невозможно, мужественно переносить непрестанную и непримиримую вражду. Выше он (апостол Павел – прим. С.Ф.) говорил «не лишайте себе друг друга, точию по согласию»; а здесь разлучившейся повелевает воздерживаться, хотя уже по неволе: «да пребывает, говорит, безбрачна или да смирится с мужем своим». Видишь, как она находится между двух бед? Она должна или терпеть насилие от похоти, или, если этого не хочет, угождать своему обидчику и быть готовою на все, чего бы он ни захотел, наносить ли побои, или осыпать злословиями, или подвергать презрению слуг, и прочее тому подобное; так как мужьями придумано много средств, когда они захотят наказать своих жен. Если же она не потерпит этого, то должна пребывать в бесплодном воздержании; бесплодном, говорю, потому что к нему не относится данное обетование, так как оно происходит не от стремления к святости, а от гнева на мужа. «Да пребывает, говорит, безбрачна или да смирится с мужем». А что, скажешь, если он не захочет помириться? У тебя есть другая возможность избавиться и освободиться. Какая же? Ожидай его смерти. Как девственнице никогда не позволительно вступать в брак, потому что Жених ея всегда жив и безсмертен, так и вступившей в брак тогда только можно (получить свободу), когда умрет ея муж»[26]. Св. Иоанна Златоуста, Василия Великого, Августина и других отцов не смущал факт того, что христианские браки могут превратиться в ад для супругов. Тем не менее, расторжение даже таких браков под благовидном предлогом личного счастья, с целью последующей «второй попытки», признавалось ими тяжким грехом. Вот и возникают вопросы: каким образом то, что считалось ранее смертным грехом, сегодня может быть признано нормой, даже из самых лучших побуждений? Почему вдруг некоторые из поводов для признания «утраты браком канонической силы», перечисленные в современных документах, стали считаться достаточными для вступления в новый брак, хотя в священных канонах это прямым текстом названо прелюбодеянием (см.: 15 канон. ответ Тимофея Александрийского, 31 и 48 правило свт. Василия Великого)? Почему христиане того времени не могли разводиться по тем же самым причинам, что допускаются в церковной практике сегодня, если, оказывается, можно было «признать брак утратившим каноническую силу»? Почему святым отцам не пришло в голову выдавать справки о «расторжении церковного брака», хотя в государстве развод по определенным причинам давался довольно просто? Такие разрешения сегодня — это действительно проявление допустимого снисхождения или потворство греху, ставшему обычным делом для многих наших соотечественников?
Заключение
На мой взгляд, церковный развод, предполагающий возможность вступления в новый христианский брак для любого из супругов по любой из возможных причин, противоречит учению Слова Божия и святых отцов Православной Церкви. Какие-либо проявления снисхождения здесь неуместны и не находятся в компетенции Церкви. В то же время я не считаю, что в тяжелых обстоятельствах (измена, семейное насилие и т.п.) супругам необходимо во что бы то ни стало терпеть, проживать вместе и не пытаться решить проблему, в том числе через обращение в правоохранительные органы. Речь идет только о том, что Церковь не может давать благословение на новый брак в таких случаях, потому что это вступает в серьезное противоречие с ее же моральным учением, которое предписывает, что жених и невеста должны поручиться перед священником, «что будут хранить друг другу верность, уважение, супружескую любовь до конца своей жизни, при любой опасности, и что они не будут оставлять друг друга» [27].
Все вышеупомянутые рассуждения являются моими личными размышлениями по теме, которые касаются серьезных жизненных вопросов. Кому-то они могут показаться убедительными, кому-то нет. Все обвинения в том, что я не имею права критиковать соборные решения или «проповедую католическое представление о браке», я отвергаю следующими аргументами.
Во-первых, учение о возможности расторжения брака по какой-либо причине и допустимости нового брака после развода не зафиксировано ни в одном догматическом документе Православной Церкви, соответственно не является частью ее обязательного вероучения. Суждение о невозможности таких браков открыто выражали знаменитые отцы Церкви, согласие с которыми имеет полное основание.
Во-вторых, известны примеры святых, которые аргументированно критиковали решения соборов, которые представлялись им противоречащими Слову Божию или церковным правилам, что не мешало им быть верными чадами Православной Церкви. Так, свт. Филарет Московский был категорически не согласен с синодальными указами о духовном родстве[28] или допустимостью отмены пожизненного безбрачия для виновных в измене[29], последовавшей в 1904 году.
В-третьих, известные церковные ученые дореволюционных духовных Академий (например, Т. В. Барсов[30] и Л. И. Писарев[31]) говорили о недопустимости повторных браков для разведенных, и их никто за это не отлучил от Церкви.
В-четвертых, труд блаженного Августина «О благе супружества», где содержится разъяснение о недопустимости подобных браков, было издано в 2022 году с грифом: Рекомендовано к публикации Издательским советом РПЦ.
Таким образом, мои рассуждения критичны, но не выходят за пределы допустимого. Я излагаю их не с целью какого-либо очернения своей Церкви, но для того, чтобы затронуть эту важную моральную проблему и предложить каждому подумать над этим и сделать свои выводы.
——————————————————
[1] Беседы на Евангелие от Матфея, 17.
[2] Там же.
[3] См. мою статью «Дозволяют ли церковные каноны новый брак для разведенных?» URL: https://pravblog.ru/bogoslovie/uchenie-tserkvi/dozvolyayut-li-tserkovnye-kanony-novyj-brak-dlya-razvedennyh/
[4] См. прп. Никодим Святогорец. Пидалион. Т. 3. URL: https://azbyka.ru/otechnik/Nikodim_Svjatogorets/pidalion-pravila-pravoslavnoj-tserkvi-s-tolkovanijami-tom-3-pravila-pomestnyh-soborov/12_2
[5] См. De adulterinis coniugiis. Lib. 1, cap. 22.
[6] См. De adulterinis coniugiis. Lib. 2, cap. 10.
[7] См. «О канонических аспектах церковного брака», 5.
[8] Цыпин В., прот. Брак // Православная энциклопедия. Т. 6. URL: https://www.pravenc.ru/text/153321.html#part_11
[9] Григоровский С. Краткий исторический очерк нового закона об отмене осуждения на всегдашнее безбрачие // О разводе. Причины и последствия развода и бракоразводное судопроизводство. URL: https://azbyka.ru/otechnik/pravila/o-razvode-prichiny-i-posledstvija-razvoda-i-brakorazvodnoe-sudoproizvodstvo/3_10
[10] Например, М.С. Григоровский, Н.Н. Глубоковский.
[11] Беседы о браке, 2.
[12] Ср. с рассуждением проф. Н.Н. Глубоковского: «Всякий πορνευ᾿ων тем самым уничтожает брачный союз, умирает для него и освобождает невинного для нового супружества» (Развод по прелюбодеянию и его последствия по учению Христа Спасителя. URL: https://azbyka.ru/otechnik/Nikolaj_Glubokovskij/razvod-po-prelyubodejaniyu-i-ego-posledstvija-po-ucheniyu-hrista-spasitelja/#0_2).
[13] 9 правило св. Василия Великого.
[14] De adulterinis coniugiis. Lib. 1, XII.
[15] Из св. отцов Нового времени можно вспомнить свт. Феофана Затворника, который видел в словах апостола Павла (1Кор.5:10-11) запрет на новый брак для разведенных по любой причине. См.: Толкование первого послания апостола Павла коринфянам. URL: https://azbyka.ru/otechnik/Feofan_Zatvornik/tolkovanie-na-pervoe-poslanie-k-korinfjanam/3_1_4 Ср.: «Когда муж от живой жены, а жена от живого мужа венчана, то бывает прелюбодеяние» (Симфония по творениям свт. Тихона Задонского. URL: https://azbyka.ru/otechnik/Tihon_Zadonskij/simfonija-po-tvorenijam-svt-tihona-zadonskogo/33).
[16] Брак в Православии. Клин, 2004. С. 23-24.
[17] Цит. по: Русская Православная Церковь и коммунистическое государство. 1917-1941. М., 1996. С. 17-18.
[18] Журнал Московской Патриархии. 1931-1935 гг. М., 2001. С. 17.
[19] Брак и развод. URL: https://azbyka.ru/otechnik/Mihail_Dronov/brak-i-razvod/#0_2
[21] Рукоположение, как препятствие к браку. URL: https://azbyka.ru/otechnik/Nikodim_Milash/rukopolozhenie-kak-prepjatstvie-k-braku/
[22] «О канонических аспектах церковного брака», 5.
[23] Цит. по: Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. М., 1999. Т. 8. С. 74-75.
[24] Там же. С. 66.
[25] Беседы о браке, 3.
[26] Книга о девстве, 40.
[27] См. Прав. исповедание. Ч. 1, вопрос 115.
[28] См.: Меньшиков А. Воззрения Московского митр. Филарета по вопросам: о церковном законодательстве, о материальном обеспечении духовенства, о снятии священного сана и о браке. Каз., 1894. С. 161-162.
[29] См.: Григоровский С. Краткий исторический очерк нового закона об отмене осуждения на всегдашнее безбрачие // О разводе. Причины и последствия развода и бракоразводное судопроизводство. URL: https://azbyka.ru/otechnik/pravila/o-razvode-prichiny-i-posledstvija-razvoda-i-brakorazvodnoe-sudoproizvodstvo/3_10
[30] См.: О последствиях расторжения брака в случае прелюбодеяния. URL: https://azbyka.ru/otechnik/Timofej_Barsov/o-posledstvijah-rastorzhenija-braka-v-sluchae-prelyubodejanija/
[31] См.: Брак и девство при свете древнехристианской святоотеческой письменности. URL: https://azbyka.ru/brak-i-devstvo-pri-svete-drevnexristianskoj-svyatootecheskoj-pismennosti
(4 оценок, среднее: 5,25 из 7)
Загрузка...Автор публикации
