Рождественский ангел

— Огонь!

Маша вздрогнула. Два снежка больно ударили по спине. Она полезла в карман за ключами.  Молния не поддавалась. Еще два снежка, один за другим, попали в поясницу.  Мамочка, как же больно! Наконец молния раскрылась. Найдя на ощупь синий пластиковый ключ от домофона, Маша быстро приложила его к пульту. В этот момент еще один снежок больно ударил ее по затылку. Он попал между шапкой и воротником куртки и холодная снежная мякоть поползла за шиворот. Слезы сами полились из глаз. Маша не могла их сдержать. Рванув на себя входную дверь, она нырнула за нее и поскорее закрыла за собой. Несколько снежков ударило по закрытой двери. Попавший за шиворот снег таял и противно холодил спину. Хорошо, что бабушка живет на первом этаже! Маша позвонила, хотя связка ключей была у нее в руке. Бабушка открыла тут же.

— Раздевайся скорее и в ванну, я все видела!

— Ба, за что они так меня ненавидят?

— Не они и не тебя…

Маша быстро сбросила мокрую и холодную одежду и с радостью погрузилась в теплую ароматную пену, постепенно под шум воды поднимавшуюся до краев ванны.

— Ты волшебница, Ба! А почему “не они и не меня,” ведь они же в меня снежки бросали?

Бабушка сняла запотевшие от пара очки и стала протирать их краешком висящего полотенца для рук. Она присела на белую пластиковую табуретку, которую ставила в ванну, когда стирала и мылась сама, и закрыла кран.

— Ну, во первых, ребята бросали снежки по Сашиной команде. Он все продумал, и если я пойду к директору школы, он подставит ребят, а сам останется ни при чем. Во вторых, Сашей движет непостижимая для него темная сила, с которой он связал свою душу, чтобы верховодить в классе. А ты ему мешаешь, поскольку противопоставила этой силе христианскую доброту и любовь, с которыми она не может сладить. Это его и злит.

— Что же делать?

— Ты помнишь историю про батюшку Серафима?

— Какую?

— Когда к нему в келью забрались нерадивые крестьяне из ближайшей деревни.

— Не очень… Я заснула, когда ты мне ее рассказывала.

Бабушка неожиданно улыбнулась, прищурившись, посмотрела на Машу и погладила ее по мокрой голове.

— Ну так вот. Крестьяне хотели ограбить его, но ничего ценного не нашли и с досады избили батюшку Серафима до полусмерти. Он не сопротивлялся, хотя топор в руках держал. Еле живой, он с трудом дополз до своей кельи и так и не смог до конца восстановиться после этих побоев. С тех пор он так и ходил согбенный.

— А зачем он так поступил?

— Он простил неудачливых воров и молился о спасении их душ. Крестьяне вернулись в деревню, увидели, что их избы горят, и поняли свой грех. Потом они пришли к монаху-отшельнику с покаянием. Смирение и доброта батюшки Серафима так потеснили зло в их душах, что некоторые из них даже стали монахами.

— Ба, ну я же не Серафим Саровский! Мне до него далеко! Как я могу их простить после такого?!

— Но ведь тебя и избили не до полусмерти. А потом, мы должны брать пример с великих святых, иначе зачем нам тогда их жития читать?

—  Ну ты и задала задачку!

— Что невозможно человеку, возможно Богу. Помолись батюшке Серафиму, Пресвятой Богородице и Спасителю, и попроси их помочь тебе простить и Сашу, и Матвея с Глебом, потому что они “не ведают, что творят”… Поверь мне, что это самое лучшее, что ты можешь сделать в этом случае!

 

Матвей и Глеб, как всегда, опаздывали, но Саше это даже нравилось. Он любил приходить минут на пять раньше и следить по своим “Командирским” часам, кто на сколько опоздает. Он чувствовал своё превосходство, мог сосредоточиться и подготовиться к встрече. До начала “сражения” оставалось еще тридцать шесть минут. Интересно было проверить, будет ли его заметно в найденном недавно новом укрытии. Он спустился на пять ступенек по лестнице, ведущей в подвал и скрылся за окружавшей ее кирпичной стенкой. Отсюда было хорошо видно дорожку к Машиному подъезду. Саша собрал со ступенек недавно выпавший снег, слепил пару снежков и положил их перед собой.

Первым появился маленький, коренастый Матвей в черной ушанке и серой куртке. Шмыгая носом, он огляделся вокруг, потом прислонился к крашеному зеленой краской железному узорчатому заборчику, отделявшему газон от тротуара, достал из кармана телефон и углубился в любимую игру.

— Не заметил! На три минуты опоздал.

Саша был доволен укрытием. Глеб появился на две минуты позже. В своей оранжевой куртке он напоминал жирафа, одетого в пестрые вязаные шарф и шапку. Матвей продолжал играть. Глеб заглянул сверху в его телефон и начал следить за игрой. Рядом они смотрелись как Дон Кихот и Санчо Панса с картинки, висевшей у маминого рабочего стола. Матвей, нехотя оторвавшись от игры, кивнул Глебу.

— Здор’ово! Сашку не видел?

— Привет! Не видел. А ты вчера сколько раз в нее попал?

— Два. А ты сколько?

— А я три!

— Но зато, после моего второго снежка она заплакала и убежала домой!

— Да, классно, ты ей прямо за шиворот вмазал!

Момент был самый подходящий. Саша прицелился и бросил снежок точно в сгорбленную спину Глеба. Второй чуть не сбил ушанку с Матвея. Ребята заметили его и начали обороняться. Саша укрылся за кирпичной стенкой, переждал несколько снежков, а потом громко и уверенно скомандовал:

— Отставить! Плохо целитесь! Ни одного попадания!

— Здор’ово, командир! Что опять будем на урне тренироваться?

— Нет, сегодня попробуем по-другому. Я пройду вместо Маши, а вы в меня бросать будете. Готовьте снежки и марш в укрытие!

Преимущество найденного Сашей укрытия было в том, что из него можно было попасть снежком Маше прямо в лицо.

— Представляете, приходит она после каникул в школу, а у самой вот такой фингал под глазом!

— А нам не влетит за это?

— А кто, Глебушка, докажет, что это мы снежки бросали? Все продумано, не трусь!

Ребята быстро налепили по горке снежков и разложили их на ступеньках лестницы. Глеб расположился на две ступеньки ниже Матвея. Саша пошел к началу ведущей к подъезду дорожки. Недавно выпавший снег приятно скрипел под ногами.

— Огонь открывать по моей команде! Еще на ступеньку вниз спуститесь, шапки ваши видно!

Чтобы изобразить Машин рост, Саша слегка присел и пошел в полуприседе, пародируя ее походку. Ребята покатывались со смеху. Подойдя на нужное расстояние, он решительно махнул рукой. Пара снежков полетела рядом с его головой.

— Мазилы! Плохо целитесь!

Неожиданно асфальт больно ударил Сашу по затылку. Искры посыпались из глаз, шапка слетела с головы, в глазах потемнело. Под ногой упавшего на спину “командира” чернела  прикрытая свежим снегом хорошо раскатанная ледянка.

— Эй, мы падать не договаривались!

— Сейчас на ближний бой перейдем!

Матвей и Глеб выскочили из укрытия со снежками в руках и подбежали к неподвижно лежащему Саше. Они хотели “добить” его в ближнем бою.

— Смотри-ка у него кровь около головы! Он здорово навернулся!

— Послушай, он дышит?

Испуганный Матвей осмотрелся вокруг и сделал несколько шагов назад. Глеб опустился на колени и приложил ухо к Сашиной груди.

— Я не слышу, как у него сердце бьется! Мы что, его убили?

— Да тише ты! Теперь мы будем во всем виноваты! Пошли отсюда! Скажем, что домой пошли, а он гулять остался.

Матвей начал старательно разметать снег там, где остались их следы.

— А вдруг он еще жив? Нужно скорую вызвать!

— И полицию не забудь! Хочешь, чтобы родителей в тюрьму посадили? Бежим отсюда! Ему уже не поможешь. Пока его хватятся и найдут, мы с тобой уже дома будем хоккей по телевизору смотреть. Там сейчас прямая трансляция идет. Пригодится, если спрашивать начнут…

— Да, нужно поскорее домой!

— Наконец-то, дошло! Давай шевелись, пока нас тут никто не видел! Иди, где машины ездили, чтобы следов не было видно.

Ребята разошлись в разные стороны. Саша продолжал лежать неподвижно. Странно одетый светловолосый парень без шапки с большой коробкой, обернутой подарочной бумагой, склонился над ним. Он коснулся Сашиного лба, встал у его ног и поставил коробку на снег. Саша медленно сел, опираясь на руки. Наконец, он увидел  стоящего у его ног незнакомца.

— Привет! А ты кто?

— Здравствуй, Саша, я — ангел.

— Я что, уже умер?

— Нет, у тебя еще есть шанс выжить.

— Голова болит!

Саша почувствовал под рукой липкую жижу на затылке, посмотрел на руку и понял, что это кровь.

— Ого, хорошо я грохнулся!

— Это была твоя идея сделать из Маши мишень?

— А ты откуда… А, ну да… Моя, а что?

— Тебе ее не жалко? Ей же было больно, она даже заплакала.

— Это Матвей ей за шиворот попал! Меткий выстрел!

— А ты знаешь, откуда она возвращалась?

— Конечно, со службы в церкви. Она — верующая, правильная такая.

— Маша тебя чем-то обидела?

— Она пришла к нам в класс в сентябре. Мама ее при родах младшего брата умерла, и теперь Маша живет у бабушки. Пока ее не было, все было хорошо, я был в классе главным. Меня все боялись и слушались. А она… Она меня как будто не замечает. Пирожками всех угощает, всем помогает, достала со своей добротой! Все теперь только ее и слушают! Как же голова болит!

Саша снова потянулся к затылку, но вспомнил про кровь и, поморщившись, отдернул руку.

— Это можно поправить.

Странный парень снова коснулся Сашиной головы и боль исчезла, как будто ее никогда и не было.

— Теперь не болит?

— Ух ты, не болит. А ты и вправду ангел. А где же твои крылья?

— Они мне сейчас не нужны. Когда нужно, сами появятся.

— Зд’орово! Так я живой или умер?

— Это зависит от твоего решения. Знаешь, зачем я здесь появился?

— Нет, а что это у тебя за коробка?

— Понимаешь, Маша осталась на Рождество без подарка. Никто не может догадаться и подарить ей то, что она так хочет.

— А что она хочет?

— Она свою любимую куклу, которую ей покойная мама подарила, отдала соседской маленькой девочке, чтобы та не плакала. И теперь очень скучает без нее, и даже сама плачет иногда.

— Ну, забрала бы обратно свою куклу. Подумаешь, горе!

— Тогда соседская девочка снова будет плакать.

— И что же теперь делать?

— Смотри, в этой коробке точно такая же кукла. Это ей подарок на Рождество.

— А я-то здесь причем?

— Если ты хочешь остаться в живых, ты можешь вручить ей этот подарок.

— Я? Ей? Да ты в своем уме? Я лучше сдохну, чем это сделаю!

— Как хочешь, мое дело предложить… Счастливо оставаться!

— Ой, погоди! Опять голова заболела!

— Ничем не могу помочь, ты сделал свой выбор. Прощай!

Странный парень взял свою коробку и спокойно пошел по дорожке от подъезда в сторону улицы. Саша с удивлением заметил, что снег не скрипел у него под ногами, следов на снегу тоже видно не было…

— Ангел, миленький, ну подожди, пожалуйста!

Странный парень остановился и обернулся.

— Времени нет. Служба закончилась. Маша сейчас будет здесь.

— Ну, хорошо, хорошо, я согласен. Давай сюда свой подарок!

— Тогда он уже не мой, а твой… Подумай, что ты ей скажешь, а я попробую ее немного задержать…

Странный парень вернулся, положил коробку на снег рядом с Сашей и снова пошел в сторону улицы. Саша опять не заметил ни следов, ни скрипа снега под его ногами.

— Легко сказать, что ты ей скажешь! Счастливого Рождества скажу, а что еще? Откуда кукла? Что сказать? Я не знаю!..

Маша появилась неожиданно быстро. Она подбежала к сидящему на земле Саше и с удивлением узнала его.

— Так это ты тут в крови лежишь?

— А ты откуда знаешь?

— Мне мальчишка сказал, он спешил куда-то.

— А как он выглядел? Ты его видела раньше?

— Нет, светлый такой, без шапки одет как-то странно. А что с тобой?

— Упал… Поскользнулся… Ледянку снегом засыпало…

Маша заметила лужицу на месте, где лежала Сашина голова, увидела и его затылок со слипшимися в крови волосами.

—  Ой, у тебя и вправду кровь. Давай, я перевяжу.

— А чем?

— У меня есть чистый носовой платок и шарф.

Повязка получилась похожей на чалму, но Саша поймал себя на странном чувстве: Маша перестала его злить. Ему было даже приятно, что она заботилась о нем… Его взгляд упал на коробку.

— Спасибо, а это тебе. Счастливого Рождества!

— Мне? Спасибо! А можно посмотреть, что там?

— Смотри.

Маша развернула подарочную бумагу и увидела через прозрачное окно в коробке знакомую куклу.

— А откуда она у тебя? Ты что, ее у моей соседки отнял?

— Нет, если честно, мне ее этот… ангел принес.

— Ангел?

— Не веришь? Ты же сама его только что видела. Это он тебе про меня сказал.

— Это… который без шапки?

— Ты не заметила, что у него снег не скрипит под ногами и следов на снегу он не оставляет… Он сказал, что у них крылья сами появляются, только когда нужно…

— Не заметила…

— Ты еще, знаешь что… прости меня, за обстрел снежками. Это была моя идея. Ребята здесь не при чём.

— Я так и поняла… Спасибо за подарок! Сейчас я быстро домой сбегаю, бинты и перекись принесу, повязку нормальную сделаю.

Маша взяла коробку и пошла домой. Ей вдруг стало казаться, что крылья, когда нужно, появляются не только у ангелов… Саша со счастливым лицом смотрел ей вслед.

Неожиданно за спиной послышался осторожный скрип снега под ногами. Потом шаги стали более уверенные и перед Сашей возникла знакомая долговязая тень в шерстяной шапке.

— Привет! Ты живой? А чей это шарф у тебя на голове?

— Машин. Она, в отличие от вас, меня перевязала и за бинтами с перекисью домой побежала…

— Да ты же не дышал! И сердце у тебя не билось! Я сам слышал! Мы испугались. Кому охота, чтобы родителей в тюрьму посадили?

— Это тебе Матвей про тюрьму-то напел. Хоть бы скорую вызвали. Друзья называется! Оставили одного на морозе помирать!

—  А ты говорил: не дышит! Он просто сознание потерял!

Матвей подкрался незаметно и был очень доволен, увидев Сашу живым.

— Кто сознание, а кто совесть!

— Да ладно, не обижайся, мы просто испугались!

— Не зря мне мама говорила: “Друзья познаются в беде.” Теперь я понял,

что это значит…

Маша вышла из подъезда с аптечкой и корзинкой с пирожками.

— Ой, как хорошо, что вы пришли! Поможете Саше до дома дойти! Сейчас я перевяжу его, а вы, ребята, угощайтесь! С Рождеством Христовым!

“Ненавистные” пирожки оказались необыкновенно вкусными и были съедены быстро и с удовольствием. Маша стояла у подъезда и улыбалась. В пустой корзинке лежали шарф и аптечка. Саша в обнимку с двумя друзьями медленно шел к своему дому. Знакомая сгорбленная фигура старика, опираясь на палку, следовала за ребятами. Маша вдруг заметила, что не слышит, как снег скрипит под его ногами, следов из-под ног  тоже не было видно. Маша зажмурилась и открыла глаза. Фигура старика исчезла. Ее правая рука, как будто сама, сотворила крестное знамение и бабушкин голос где-то внутри произнес:

— Святый преподобный отче Серафиме, слава тебе!

07 января — 22 февраля 2021г.